Font Size

Cpanel

15 лет без потепления (с чем будет бороться Парижское соглашение?)

roginkosaВ статье анализируются перспективы выполнения основной цели Парижского соглашения, с точки зрения стабилизации температуры на планете. Описываются перспективы этой стабилизации, анализируются альтернативные точки зрения, подвергающие сомнению общепринятые подходы. Даются прогнозы развития климатической науки в странах Запада с учетом возможных изменений в подходе к проблеме изменению климата со стороны новой администрации США и соответствующих сдвигов в понимании этой проблемы научным сообществом.

Об осуществимости 2-градусной цели

Выполнит ли человечество цель Парижского соглашения? Это сейчас один из самых остро дебатируемых вопросов, особенно если учесть то, как цель в документе сформулирована. Формулировка «сдержать повышение глобальной температуры в пределах значительно ниже 2 градусов по сравнению с доиндустриальным уровнем и прилагать усилия к ограничению температуры в пределах 1,5 градусов» занятна по ряду причин, в частности потому, что сделать это предполагается «в контексте борьбы с бедностью»; как известно, есть только один метод такой борьбы – это повышение уровня потребления. А это, в свою очередь, приводит к росту эмиссии парниковых газов. Похоже, авторы документа сознательно закрыли глаза на противоречивость закладываемых ими формулировок.

Кроме этого, следует учесть, что с доиндустриальных времен температура уже, как считается, повысилась на 0,86 градуса, и речь идет уже об одном градусе с небольшим (для 2-градусной цели) или даже о 0,64 градуса (при лимите 1,5 градуса). Еще накануне Парижской Конференции группа экспертов под эгидой ЮНЕП проделала анализ представленных странами обязательств в рамках Соглашения (INDC) с точки зрения осуществимости 2-градусной цели. Совокупные выбросы стран к 2030 г., заявленные в INDC, составят не менее 60 млрд. тонн СО2-эквивалента. А глобальный уровень выбросов, необходимый (согласно разработанным моделям, представленных этой группой) для сохранения 2-градусного порога, составляет 40 млрд.т. При такой динамике те же модели предсказывают повышение температуры на планете к 2100 г. на 2,7–3,5 градуса по сравнению с доиндустриальным периодом. Правда, проверить правильность этих прогнозов вряд ли удастся большинству ныне живущих.

Исходя из этой логики, несложно прогнозировать дальнейшее усиление давления на промышленно развитые страны (включая Россию) с требованием принятия повышенных обязательств по снижению выбросов парниковых газов, сообразуясь с заложенным в Соглашение принципом «повышения амбициозности». Эти требования создают перспективу ограничений для экономического роста и рассматриваются как угроза для реального сектора российской экономики.

Что на самом деле происходит с глобальным потеплением?

Однако, существует и возможность альтернативного подхода, позволяющего избежать этого неблагоприятного для России сценария. Для этого достаточно задаться вопросом: а что на самом деле происходит с глобальным потеплением? Действительно ли климат на Земле теплеет? Тема эта на редкость неприятна для многих климатологов, привыкших получать гранты за исследования, в которых глобальное потепление – это непреложная истина и отправная точка любого анализа. Самый опасный вопрос для такого рода экспертов – это вопрос о том, подтверждается ли гипотеза глобального потепления фактическими данными последних лет? И тут мы натыкаемся на неожиданные факты: оказывается, потепления на Земле нет уже почти 20 лет; самым жарким годом за последние десятилетия стал 1998 год; с тех пор средняя температура на планете практически не растет, а в последние годы даже снижается. Почему эти факты замалчиваются и как это делается, мы выясним ниже. Начнем по порядку.

Последние лет двадцать знаменательны, помимо всего прочего, полной трансформацией понимания мировым сообществом экологических угроз. В 70-х-80-х годах экология стала частью мировой политики под давлением очевидных для всех стран сиюминутных угроз и кризисных явлений, разрушающих биосферу планеты. Мировому сообществу не требовалось никаких доказательств для понимания таких явлений как отравление рек, разлитие нефти в прибрежных водах, кислотные дожди, радиоактивные осадки и т.д. Эта очевидность проблемы (равно как и очевидная потребность в коллективных действиях человечества по их решению) породили общий консенсус, выразившийся в создании целого ряда глобальных концепций, правовых конструкций и организационных структур, обслуживающих общую заявленную потребность в решении экологических проблем.

Этот этап (условно именуемый этапом реальных угроз) концептуально выразился в понятиях экологической безопасности и устойчивого развития, обозначающих желаемое состояние биосферы планеты и изменения типа социально-экономического развития, необходимого для этого состояния. Организационно он выразился в появлении глобальных (ЮНЕП, Всемирный Совет ООН по Устойчивому Развитию) и региональных структур, ведущих разработку и координацию действий стран по решению общих экологических проблем. Поскольку в качестве проблем фигурировали реальные угрозы, создавалась возможность точной количественной оценки как самих угроз, так и мер по их предотвращению и (или) ликвидации. Это создавало базу для адекватной трактовки любых действий каждой страны и мирового сообщества в целом в отношении подобных угроз и во многом исключало применение в этой сфере политики двойных стандартов и произвольных трактовок.

Однако, с середины 80-х годов ситуация в этой области стала меняться. Постепенно, наряду с угрозами, верифицируемыми классическими методами точных наук, стали появляться угрозы нового типа, точной верификации не поддающиеся. Оценка актуальности подобных угроз возможна с большой степенью произвольности, зависящей от конкретных экспертных оценок и во многом исключающей объективные критерии. Внедрение подобных угроз (условно именуемых виртуальными) в мировое общественное сознание происходило с массовым использованием PR-технологий. Первой угрозой подобного типа стала т.н. «озоновая дыра» над Антарктикой, позже признанная в качестве глобальной проблемы истощения озонового слоя. Характерной особенностью этой угрозы стало никем не оспариваемое однозначное решение: переход мировой холодильной промышленности на заменители фреона (очень кстати разработанные незадолго до «раскрутки» данной угрозы фирмой «Дюпон»). Отдельные замечания скептиков по поводу недостаточной изученности проблемы и снижения коэффициента полезного действия холодильников в результате перехода с фреона на заменители не были приняты во внимание. За каких-нибудь несколько лет с появления первых публикаций про «озоновую дыру» был разработан и принят Монреальский протокол, приведший к разрушению криогенной отрасли в ряде стран (включая Россию) и к зависимости этих стран от поставок хладоагента из США.

Очень характерным после принятия Монреальского протокола стал резкий спад интереса в СМИ к проблеме озонового слоя (что косвенно доказывает заказной характер темы в предшествовавший период). Еще более интересным стало изменение содержания самих публикаций: появились данные, ставящие под сомнение если не саму проблему, то как минимум причастность к ней человечества. Наблюдения свидетельствовали, что «озоновая дыра» над Антарктикой почти исчезла в подозрительно короткий промежуток времени. Объяснить это сокращением выбросов фреонов в атмосферу не представляется возможным, поскольку эти выбросы впрямую коррелируют с количеством холодильников и холодильных систем, большая часть которых в мире до сих пор работает на фреоне. Учитывая это, некоторые исследователи ставят под сомнение ранее считавшуюся признанной связь между истощением озонового слоя и выбросами фреоновых хладоагентов. Впрочем, этот первый феномен виртуальной экологической угрозы требует подробного освещения в отдельной статье. Предметом же нашей работы является еще одна угроза виртуального типа – глобальное потепление.

Как и озоновая проблема, проблема глобального потепления была внедрена в мировое сознание с поразительной быстротой. Не выходившая в 80-х годах за пределы научных дискуссий гипотеза глобального потепления была впервые упомянута в числе глобальных угроз в Докладе Римского Клуба, вышедшем в 1990 году. Всего через 2 года после этого на Глобальном Саммите ООН по устойчивому развитию в Рио-де-Жанейро мировым сообществом принимается Рамочная Конвенция ООН об изменении климата, давшая этой гипотезе глобальное признание.

Под изменением климата традиционно было принято понимать т.н. глобальное потепление, причиной которого считается парниковый эффект, действие которого усиливается вследствие роста концентрации углекислого газа и некоторых других парниковых газов в атмосфере. Поэтому вопрос о том, существует ли глобальное потепление, на протяжении последних 30 лет дебатировался учеными и политиками наиболее интенсивно. При этом самыми упоминаемыми ссылками были данные по росту глобальной температуры в ХХ веке и особенно в 90-х годах. В то же время, данные за более длительный период (последние 500тыс. лет) показывают цикличность процессов потепления и похолодания на планете, причем период прохождения полного цикла составляет 140-150 тыс. лет. В нынешнем цикле фаза похолодания была пройдена около 20 тыс. лет тому назад – во время всем хорошо известного ледникового периода. После этого началось потепление, пик которого был пройден примерно 10 тысяч лет назад; с тех пор температура понемногу снижается. Возможны, конечно, и новые всплески – хотя бы потому, что последний пик не превысил предыдущего, пройденного около 135 тысяч лет назад.

Что же касается популярных данных о потеплении последних столетий, то их надежность может быть оспорена, т.к. в них отсутствуют поправки на точки снятия информации. В XIX веке метеостанции базировались почти исключительно в крупных городах; да и сейчас многие из них там располагаются. Мегаполисы за последние 200 лет сильно разрослись, объемы тепловых выбросов на их территории выросли в сотни раз за счет промышленности, автотранспорта, отопления и т. д. Сейчас каждый крупный город – это огромное тепловое «пятно», в котором среднегодовая температура на 5–10 градусов превышает температуру в пригородах. Нетрудно понять, как «пляшут» цифры в расчетах глобальной температуры, в которые включены данные со станций, расположенных в больших городах. В зависимости от поставленной задачи такие неточности можно либо проигнорировать, либо поставить на них акцент.

0228pic1

Рис. 1. Расположение термометра в г. Урбана (Огайо, США), входящего в официальную сеть национальных источников информации об изменении климата

Официальная сеть национальных источников информации об изменении климата

При этом конкретное расположение таких термометров еще более усугубляет возможность ошибки; например, изображенный на рис. 1 термометр в г. Урбана (Огайо, США), входящий в официальную сеть национальных источников информации об изменении климата, прикреплен к стене, рядом с такими источниками тепловых выбросов как рефрижератор, кондиционер, форточки, бетонные панели и др. Такое расположение нарушает все правила, действующие в тех же США и требующие, что подобные измерительные приборы следует размещать не ближе чем в 100 футах (30 м.) от любой мостовой или бетонной поверхности, на открытом пространстве, с поверхностью почвы характерной для данного региона.

Много ли термометров соответствуют этим требованиям в тех же США? Такое исследование было проделано в 2009 году, когда 650 волонтеров проинспектировали 860 термометров из общего количества 1221 термометров наземного базирования, входящих в сеть наблюдения Национальной Администрации по Океанам и Атмосфере США (NOAA). Из этого количества, как выяснилось, 89% не соответствуют официальным требованиям из-за размещения рядом с искусственными источниками тепла. Реакция NOAA на этот шаг была чисто косметической: срочно заменили несколько термометров, фото которых появились в Сети, но данные от этих термометров не были изъяты из общих отчетов и продолжают в них фигурировать и искажать картину климата на планете.

А как обстоит дело на уровне глобальной сети источников данных по температуре на планете? Из 1079 станций, входящих в глобальную сеть, 80% располагаются либо в городских агломерациях, либо в аэропортах (в которых тоже хватает искусственных источников тепла). Более того, количество станций в сети, составлявшее 80-е гг. почти 6000, радикальным образом сократилось. За счет каких станций произошло сокращение и какие станции «выжили»? Среди «выживших» серьезно увеличилась доля станций в крупных городах и аэропортах, а также в экваториальных широтах, на которых эффект потепления заметнее; по этой же причине снизилась доля высокогорных станций и увеличилась доля станций на уровне моря. По данным Института экономического анализа, из более чем 400 метеостанций системы Росгидромета в глобальную сеть источников были включены всего 12 станций, которые располагались преимущественно в крупных городах и /или показали наибольший прирост температуры.

Но этим забота о «правильных» первичных данных не ограничивается. Существуют и такие технологии как «корректировка» первичной информации под предлогом учета перемещения термометров и другим поводам. Такие корректировки, по оценкам некоторых американских экспертов, обеспечили почти весь официально объявленный «прирост» температуры в США в период 1930–х–1990-х гг. Кроме того, существует и практика пересмотра первичных данных спустя примерно 10 лет после их фиксации – направление пересмотра тоже нетрудно предугадать. В конце концов, данные можно скрыть от общественности в нарушение всех законов о свободном доступе к информации и даже уничтожить (такие случаи тоже были). Все эти сомнительные практики стали известны общественности в ходе разбирательства в рамках т.н. «Климатгейта», начало которому было положено группой хакеров, в 2009 г. выложившей в Интернет документы и электронную переписку сотрудников университета Восточной Англии, занятых исследованием потепления. Выложенные в сеть документы доказывали, что исследователи намеренно фальсифицировали получаемые данные, чтобы скрыть те из них, которые не подтверждают продолжающееся потепление. В частности, стало известно, что английские ученые и их американские коллеги:

● скрывают информацию о климате от противников гипотезы антропогенного глобального потепления;

● удаляют файлы и переписку, лишь бы не раскрывать их в соответствии с законами о свободе информации;

● искажают результаты наблюдений с тем, чтобы подтвердить глобальное потепление;

● препятствуют публикации научных трудов, не согласных с их взглядами.

Кроме этого, представители Университета Восточной Англии под давлением СМИ были вынуждены признать, что непосредственные данные замеров, на основе которых строились графики глобального потепления, действительно были уничтожены. Информация, которая собиралась и хранилась с начала ХХ века, была уничтожена, по словам университетских служащих, еще в конце восьмидесятых годов, во время переезда лаборатории климатологов в новое здание. По их признанию, «информация хранилась на старых носителях, пленках, видеокассетах и пр. и когда лабораторию переводили из одного здания в другое коробки с архивными документами и кассетами попросту сожгли. Ни у кого не было сил переводить эти данные в новые форматы».

Не существует первичной информации, позволяющей проверить правильность графиков потепления

Тем самым, можно констатировать печальный для климатологии факт: первичной информации, позволяющей проверить правильность графиков потепления, не существует. А оснований доверять скорректированной и «уточненной» задним информации, которую могут представить миру ангажированные климатологи, в свете вскрывшихся неприятных сведений о реальных методах работы, прямо скажем, немного. И использовать выводы и рекомендации подобных ученых в качестве основы для политических решений – верх безответственности перед человечеством.

Посмотрим, как результат таких манипуляций отражается в графической форме на графике, подготовленном NASA под руководством Джима Хансена, одного из ведущих сторонников концепции глобального потепления (см. рис 2). Тренд, зафиксированный на этом графике, очевиден: потепление, глобальное и непрерывное.

0228pic2

Рис. 2. Глобальная температура по данным источников наземных наблюдений в период 1979 - 2016 гг. (Источник: Goddard Institute for Space Studies (GISS), NASA)

Но это – по источникам наземных наблюдений, «корректно» отобранных и отфильтрованных. В то же время, существует альтернативная система сбора данных о глобальной температуре – космическая. В отличие от наземных измерений, зависимых от местоположения термометров, метеорологические спутники измеряют температуру по всей поверхности Земли 24 часа в сутки, поэтому априори можно предположить большую адекватность предоставляемых ими данных реальной температурной ситуации на Земле. Какую же картину глобальных температурных изменений дают нам спутниковые наблюдения? (см. рис. 3).

0228pic3

Рис. 3. Глобальные температурные изменения по данным спутниковых наблюдений за период 1978 -2016 гг. (Источник: University of Alabama in Huntsville)

Картина, представленная на этом графике, предельно понятна: самым теплым годом без труда определяется 1998 –й, далее тренд потепления в предельно ослабленном виде прослеживается до 2001 года. Затем – идет смена тренда: температура «выходит на полку».

Собственно говоря, этот факт, старательно замалчивавшийся СМИ, тем не менее, озвучивался рядом экспертов, многие из которых востребованы новой американской администрацией. В частности, Эйми Кук, назначенная в переходную команду Агентства по Окружающей Среде США (ЕРА), еще в 2014 г. заявляла, что глобального потепления уже нет 16 лет; правда, тогда, дальше Твиттера тогда это заявление «не прошло». Аналогичную точку зрения высказывал и бывший сотрудник ЕРА Дэвид Шнэйр, заявивший еще в 2015 году о том, что «в последние 18 лет глобальная температура не меняется» (что, по всей видимости, и стало причиной его расставания с ЕРА). После избрания президентом США Дональда Трампа, известного своими скептическими взглядами на глобальное потепление, количество выступлений со схожими позициями резко выросло. Например, представитель консервативного фонда Heritage Foundation Дэвид Кройцер озвучил мысль о том, что в последние годы начался процесс «глобального похолодания». А номинант Трампа на роль руководителя ЕРА Скотт Прюитт заявил, что Альберт Гор, автор известных климатических медиа-страшилок, заслуживает «двойки» по предмету «наука» (этот предмет существует в американских школах и объединяет все привычные нам естественнонаучные предметы, такие как физика, химия, биология и т.д.).

Возможно, с точки научной аргументации Альберт Гор и впрямь заслуживает «двойки», но как экономисту ему, безусловно, следует присудить «пять с плюсом». По признанию многих, именно Гор колоссально разбогател, «продавая» виртуальные угрозы и спекулируя на климатических страхах. Его пример вдохновил многих других, занявших комфортную высокодоходную нишу в мировой экономике и сформировавших своего рода глобальное климатическое лобби. И заявления таких представителей не стоит рассматривать отдельно от их финансовых интересов, серьезно влияющих на объективность. Как заявил Джон Коулман, один из владельцев канала Weather Channel, «если вы все еще верите тому, что Эл Гор говорит о глобальном потеплении, пожалуйста, учтите тот факт, что с тех пор как он пустился в климатический крестовый поход, его состояние выросло с $ 2 млн. в 2001 г. до $ 100 млн. в 2016 г. – во многом благодаря эффективному освоению многочисленных грантов и займов фиктивным компаниям «зеленых технологий».

Несогласие с теорией глобального потепления

Так что хваленому «единству» и глобальному «консенсусу» ученых, поддерживающих как теорию глобального потепления, так и гипотезу его антропогенного происхождения, предстоят немалые испытания. В частности, руководитель переходной команды Трампа в ЕРА Майрон Эйбелл уже заявил, что глобальный консенсус ученых по поводу изменения климата – это «выдумка». Похоже, Эйбелл знает, что говорит, и понимает: стоит американскому бюджету «обрезать» миллиардные гранты на исследования виртуальных климатических угроз, как число сторонников потепления и его антропогенной природы поубавится на порядки. Собственно, процесс уже пошел: уже в последний месяц американские ученые обратились к Трампу с петицией, в которой высказывается несогласие с распространенными теориями глобального потепления. Петицию подписали уже более 31.000 экспертов, из которых более 9.000 – обладатели ученых степеней в профильных областях науки. Такая резкая перемена, видимо, свидетельствует об усталости научного сообщества США от климатических легенд и от атмосферы террора, развязанного климатическими алармистами в отношении сторонников альтернативной точки зрения. И не исключено, что подобной практике, позорящей современную науку и сводящей к нулю ее предсказательный потенциал, будет положен конец.

Не исключено также, что перемены коснутся и научного сообщества Европы, в котором также хватает недовольных хорошо оплачиваемым «большинством» сторонников антропогенной версии потепления. В любом случае, следует ожидать всплеска альтернативных исследований проблемы по обе стороны Атлантики, что поставит под сомнение принятое мировым сообществом видение проблемы глобального потепления. И с чем тогда будет бороться Парижское соглашение - большой вопрос.

Литература

1. Порфирьев Б.Н., Катцов В.Н., Рогинко С.А. Изменения климата и международная безопасность. М., Российская Академия наук, 2011.

2. Рогинко С.А. Киотская рулетка. М., «Огни», 2003.

3. Рогинко С.А. Проблема климата и мировой политический порядок. В: «Дипломатический ежегодник», М., «Научная книга», 2007.

4. Рогинко С.А. Итоги Парижской Конференции ООН по климату 2015 года. «Современная Европа», № 3, 2016.

5. Рогинко С.А. Парижское соглашение подписано, но векторы климатической политики пока не определены - и в России, и в мире. "Экологический Вестник России". № 7, 2016.

6. Рогинко С.А. Парижские риски, парижские выгоды «Эксперт»-онлайн 4 июля 2016 г.

7. Рогинко С.А. 7 цифр из Парижа. Конференция ООН по климату намечает стратегию глобальных усилий. «Эксперт» №51 (969), 14 декабря 2015 г..

8. Парижское Соглашение. Организация Объединенных Наций, 2015.

9. Conference of the Parties Twenty-first session Paris, 30 November to 11 December 2015. Decision -/CP.21, Adoption of the Paris Agreement. UNFCCC, 2015.

10. Republican Platform 2016. Republican National Convention, Cleveland 2016.

11. Trump's transition: sceptics guide every agency dealing with climate change. The Guardian, 01.09.2017 https://www.theguardian.com/environment/2017/jan/09/climate-change-trump-obama-pressure

12. Trump's transition: sceptics guide every agency dealing with climate change. The Guardian, 12.12. 2016 https://www.theguardian.com/us-news/2016/dec/12/donald-trump-environment-climate-change-skeptics

13. http://inosmi.ru/world/20091209/156924966.html

С.А. Рогинко,

к.э.н., руководитель Центра экологии и развития,

Институт Европы РАН,

г. Москва.